|
Сообщений: 29
2013-10-17
Любовь, свобода и подчинение в любви — основная внутренняя тема произведения.
Но власть в любви оказывается призрачной, оборачивающейся подчинением по отношению к силам, стоящим над любящими друг друга людьми. Одна из таких сил — другие люди, зависимость даже сильного человека от другого человека. «Он ходил просить о чем-то матушку и, говорят, даже заплакал, он, мой отец!». Другая сила — рок, судьба, само существо любви. Таких слов в повести не произносится, но любая любовь — хоть первая, хоть последняя — не во власти людей.
В конце повести любовь сравнивается с восприятием человеком вообще жизни. Смерть отца и Зинаиды подчеркивают трагический характер такой любви, которая сжигает человека, но не дает ему нравственного удовлетворения. Нигде в повести не оценивается любовь с позиции христианской нравственности, в пределах которой очарование — это прелесть, погружение человека в грех, но, как видим, указание на христианство есть.
Любовь, в понимании Тургенева, имеет свою оборотную, радостную и смягчающую чувство трагизма сторону. В «Первой любви» Тургенев утверждает понимание любви как неизбежного подчинения и добровольной зависимости, как стихийной силы, господствующей над человеком. И вместе с тем главная тема повести — это непосредственное обаяние первой любви, не тускнеющей от тех обвинений, которые возводит против этой грозной силы автор… Тургенев развивает философию любви как силы, подчиняющей себе человека, порабощающей его, и в то же время восхищается красотой любовного чувства, несмотря на то, что по мысли автора, чувство это не приносит человеку счастья и часто ведет его к гибели, если не физической, то нравственной.
Человек у Тургенева остается пассивным орудием вне его лежащих сил. Он не творец собственного счастья и не устроитель своей судьбы. Правда, для того, чтобы понять это, он должен пройти длинную цепь стремлений к счастью, падений и разочарований. Зато потом, когда на жизненном опыте подтвердится печальная истина, человеку не остается ничего другого, как сознательно отказаться от претензий на личное счастье ради внеличных целей, ради того, что он считает своим нравственным долгом.
|
